Михаил ГОЛДЕНКОВ
«Аналитическая газета «Секретные исследования», №17, 2019
Читатель Александр Александрин из Хотимска (Могилёвская область) прислал письмо, в котором пишет: «Я живу практически на границе Могилёвской, Брянской и Смоленской областей (Хотимск) и часто бываю в России. Когда я объяснял моим российским родственникам, что их деревни Литвиновка, Лит-Буда, Ляховичи и прочие населённые пункты не имеют никакого отношения к Литве (Летуве) и Польше, что Смоленск – это исконно белорусский город, они мне не верили. Националистом белорусским звали (в шутку). Пришлось мне ссылаться на вас, на ваши замечательные труды «Русь. Другая история», «Утраченная Русь», «Сражения, которых не было». Они прочли. И теперь не хотят называть себя русскими. Вы изменили их мировоззрение».
Увы, в своих книгах я говорил как раз об обратном – русскими себя называли русины и литвины, а вот московиты никакими русскими для них не являлись. Но в нашем соседнем царстве-государстве всё перевернули с ног на голову, и теперь термин «русский» узурпирован восточным соседом самым наглым образом. Особенно от «патриотов» достаётся истории Смоленска.
НЕКАЗИСТАЯ СТЕНА
В феврале 2012 года «Олма медиа групп» выпустила первое художественное произведение Владимира Мединского – приключенческий роман «Стена» о событиях Смутного времени. Выход книги был приурочен к двухсотлетию победы в войне 1812 года и 400-й годовщине Московской битвы, в которой силы Второго народного ополчения нанесли поражение войску гетмана Ходкевича – якобы поворотного события Смуты. Центральной частью повествования стала оборона Смоленска, осаждённого войсками польского короля Сигизмунда III во время войны 1609 –1618 годов. Перед отправкой в печать книга проходила рецензирование доктора исторических наук, ведущего научного сотрудника Института российской истории РАН Людмилы Морозовой и представителей Русской православной церкви – руководителя издательства Московской патриархии Владимира Силовьёва и профессора Московской духовной академии Андрея Кураева. Но этих «специалистов» в этой книжке странным образом ничего не смутило. Смутило других.
Критики романа «Стена» обратили в первую очередь основное внимание на художественный стиль автора. Обозреватель журнала «Эксперт» Михаил Визель отметил поверхностных, нарочито положительных и нарочито отрицательных персонажей и вольное обращение автора с сюжетными линиями. В очерке для журнала «Профиль» литературный критик Роман Арбитман со скепсисом отнёсся к патриотическому пафосу романа и повторяющимся сравнениям России с «Западом», частым аллюзиям на современную культуру и многократно использованному Мединским художественному приёму – цитатам из советского кинематографа и русской литературы (и даже публичных выступлений президента России Владимира Путина) в качестве реплик героев.
Как отмечает Арбитман, один из героев романа старец Савватий буквально говорит словами Владимира Путина: «Везде супостатов преследовать будем. На дороге – так на дороге. А ежели в сральне поймаем, так и в сральне загубим, в конце концов». Википедия пишет, что «в 2014 году, сразу после визита Мединского в Саратов, Арбитман был уволен из «Саратовской областной газеты», культурным обозревателем которой он служил много лет. По его утверждениям, это увольнение прямо связано с рецензией на книгу Мединского».
4 ноября 2016 года на телеканале «Россия-1» состоялась премьера трёхчасовой экранизации романа, снятой режиссёром Дмитрием Месхиевым, о которой мы уже рассказывали на станицах нашей газеты. Киношка получилась либо гротескной, либо вообще комедийной. Википедия и здесь не стесняется в критике: «По мнению кинокритиков после предпремьерного показа, с которыми согласен также личный представитель Мединского Владислав Кононов, на телеэкране состоялся эпический провал: «Фильм затянутый, вялый, скучный, с неестественной игрой актёров».
Но никто из критиков не сказал главного – что в книге, как и в фильме, всё сплошная ложь. А события в 1609 – 1611 годов были совсем не такими, как представляются Мединскому. Вероятно, министр и не в курсе тех далёких событий вообще.
РЕАЛЬНЫЕ СОБЫТИЯ
16 сентября 1609 года к Смоленску подступили литовские (по-современному беларуские) войска под командованием беларуса Льва Сапеги, а 19 сентября подошла основная армия короля Речи Посполитой Сигизмунда (Жигимонта) III. Изначально эти силы насчитывали всего-то 12 тысяч человек. Википедия честно признаёт, что пехоты и артиллерии, столь важных при осаде, у Сигизмунда почти не было. Советский и русский историк Вадим Каргалов называет этот состав армии короля свидетельством того, что Сигизмунд III изначально не планировал штурм города, а рассчитывал на его быструю сдачу и дальнейшее продвижение всей армии вглубь Московии, однако, как пишет Википедия, «эти авантюрные расчёты не оправдались»…
И никто не упомянет даже, что литвины подошли именно к литвинскому городу, захваченному московитами в 1514 году лишь с четвёртой осады, и подошли только потому, что являлись на тот год союзниками Москвы! «Авантюрные расчёты»? Правительство Москвы целовало крест на трон 16-тилетнему беларускому королевичу Владиславу! Но московитский гарнизон воеводы Михаила Шеина буквально взбунтовался. Шеин не стал подчиняться ни Семибоярщине, ни Сигизмунду, ни Владиславу. Также почему-то никто, ни Мединский, ни Каргалов, ни Википедия, не упоминают, что подошла к Смоленску не только армия Сигизмунда, но и московская рать, чтобы штурмовать город вместе с литвинами. Союзники обложили Смоленск.
Войска осаждавших со всех сторон оцепили город и заняли все деревни в его окрестностях на 18 – 20 миль. Горожане Смоленска поддержали бы своих земляков литвинов, но Шеин приказал казнить всех, кто откажется идти на стены оборонять город. Википедия пишет: «Имущество крестьян окрестных деревень изымалось в пользу войск короля, а самих крестьян обязывали впредь возить в польский лагерь съестные запасы. Многие крестьяне бежали в леса»… Но в то же время Википедия забывает написать о том, что творилось за стенами Смоленска, где Шеин силой загонял смолян на оборону крепости: «…а которые по росписи на городе не будет и тому быти казнену смертию»…
Двухлетняя затянувшаяся осада Смоленска объясняется просто – сил было мало, город предпочитали не штурмовать, а взять измором, что и получилось в итоге, пусть Сигизмунд и рассчитывал на более короткий срок. Википедия на этот раз не лжёт, когда пишет: «Осадного плана у поляков не было, как не было на первом этапе и тяжёлой осадной артиллерии. После того, как стало понятно, что смоляне не сдадутся добровольно, гетман Станислав Жолкевский созвал совет, на котором сообщил Сигизмунду, что армия не располагает необходимыми для штурма силами и средствами, и предложил ограничиться блокадой Смоленска, а главными силам идти на Москву».
Так и сделали – окружили город, изредка обстреливая его… Тем не менее, по приказу короля Жолкевскому было предписано подготовить и начать 24 сентября штурм. Жолкевский после некоторой подготовки начал штурм 25 сентября. Согласно первоначальному плану было решено разрушить петардами Копытинские и Авраамиевские ворота и через них ворваться в крепость. Именно так, а не по лестницам, как в Московии, штурмовали в Европе крепости уже давно. Лестницы – это был уже позапрошлый век. Штурмовать требовалось только в проделанный артиллерией пролом в стене.
Однако планы по подрыву этих, а затем и других ворот оказались невыполнимы из-за установленных по приказу Шеина у каждых ворот деревянных срубов, наполненных землёй и камнями. Тогда была предпринята попытка ночного закладывания мин под ворота. В результате этой попытки литвинам (а не полякам, их в армии было очень мало) удалось взорвать только одни, Авраамиевские ворота. Это успешное действие было выполнено войсками Бартоломея Новодворского. В месте пролома планировался ночной штурм, но из-за несвоевременности подачи сигнала о начале ночного штурма замысел литвинов был разгадан московитами, позиции королевских сил были освещены факелами, и по приготовившимся к штурму войскам со стен крепости был открыт огонь. Штурм отложили.
Любопытно, как оценивают силы московитов российские авторы. Так, после неудачного первого штурма Смоленска в конце сентября к армии Сигизмунда присоединилось ещё около 10 тысяч запорожцев и реестровых казаков. Википедия пишет: «Таким образом, общая численность армии короля Сигизмунда III в это время превышала 22 тысячи человек против 5,4 тысяч защитников крепости. Такое соотношение сил по канонам тогдашнего военного искусства, пишет Каргалов, гарантировало взятие крепости». Чушь полная! Армия Алексея Михайловича в 1654 году под Смоленском составляла от 100 до 150 тысяч человек против 3 тысяч защитников смоленского воеводы Обуховича. Три месяца штурмов и последовавший 26 августа 1654 года генеральный штурм у царя полностью провалились. Лишь в ночь генерального штурма у царя погибло 7 тысяч и было ранено ещё 15 тысяч. Смоленск позже сдался сам из-за истощения сил. Так что армия Сигизмунда в 1609 году была несоизмеримо мала, и Каргалов, а следом за ним и писаки из Википедии, вообще демонстрируют полное незнание этой темы. 10:1 – вот реальное соотношение сил при штурме. У Сигизмунда даже при 22 тысячах ратников это соотношение было лишь 4:1.
БЕЛАРУСКИЙ ГОРОД
Википедия пишет, что со второй половины октября 1609 года «поляки» перешли к пассивной осаде. И это верно. Такая тактика и привела в итоге к истощению сил московитского гарнизона и к его краху. К весне 1611 года количество защитников крепости стало критически малым. Зная об этом, Ян Потоцкий после артиллерийского обстрела предпринял 3 июня 1611 года решающий штурм. Смоленск был быстро взят. Сам Шеин вместе с 15 ратниками и семьёй заперся в одной из крепостных башен и долго отбивался.
Жолкевский писал, что Шеин убил около 10 немцев и собирался принять смерть, но в конечном итоге, вняв мольбам членов семьи, вышел из башни. Его сразу же доставили в ставку к Сигизмунду III, где подвергли пыткам и допросу. Российские источники особенно подчёркивают, что король был взбешён двухгодичной осадой и пренебрёг кодексом чести, по которому пленных командующих не пытали. В плену Шеин провёл восемь лет. Но Сигизмунд мстил ему не за упорство, как пишут российские историки, а за предательство и ущерб жителям Смоленска.
Король с позором возил Шеина вместе с другими пленными московитами в открытой карете по улицам Варшавы, а также заставил присутствовать на приёме в королевском дворце, где привезённого из Москвы Василия Шуйского в знак полной покорности заставляли припадать к стопам польского монарха. В 1614 году приехавшему от Михаила Романова послу Желябужскому удалось повидать Шеина в беларуском Слониме и передать ему царскую грамоту, в которой молодой царь выражал намерение его как можно скорее освободить. Размен пленными произошёл лишь 1 июня 1619 года, после заключения Деулинского перемирия.
И вот же любопытно! Как пишет российский историк Сергей Александров, «наличие стойко оборонявшегося Смоленска, не поддающегося ни избранному Семибоярщиной «законному» царю Владиславу, ни осаждавшему его польскому королю Сигизмунду, сыграло в 1610 – 1611 годах колоссальную психологическую роль в формировании патриотического лагеря в России и стало идеологическим обоснованием Первого народного ополчения». Х-м… Историк, говорите? Про несуществующую пока что «Россию» вообще опустим. Но почему у Александрова не слово «Россия», а слово «законный» в кавычках? Ведь он – Владислав – был в самом деле единственно законным правителем Москвы на 1609 год! Сама же Москва его и пригласила на престол!
Но главное, что осада Смоленска 1609 – 1611 годов едва ли была известна в Москве и что-то там «сыграла». В Москве шла жуткая драка за власть между разными политическими группировками, и было явно не до Смоленска. Ну а Смоленск вернулся на родину, в Литву. И почему-то никто из идеологов и пропагандистов, как и историков, не упоминает главного момента – с 1613 года по 1617 год Смоленск уже снова в осаде, но на этот раз вокруг него расположилось уже московское войско! Московиты вновь хотели захватить город, но так и не смогли. Не два, как литвины, а уже четыре года простояли под Смоленском московиты, но ушли ни с чем. Почему же «историк» Александров и тут не пишет про «наличие стойко оборонявшегося Смоленска?»
В 1632 -1633 годах московское войско под предводительством всё того же Михаила Шеина, но уже изрядно состарившегося (перевалило за 60 лет), вновь пыталось захватить Смоленск, но было разбито и капитулировало. Шеина на этот раз литвины сразу отпустили. Но царь его не пытал, и не возил в карете, как Сигизмунд III по Варшаве, а просто обезглавил на Красной площади. Вот такие вот контрасты. Плохой Сигизмунд пытал, возил, отпустил, а хороший царь сразу отрубил голову. И делов-то, как говорил Иван Грозный…
За 140 лет войн ВКЛ с Московией Смоленск пережил 8 осад – 7 раз его штурмовали московиты и только 1 раз – литвины с украинцами и поляками (которые были больше немцами). Статистика красноречиво говорит, чей же на самом деле был Смоленск и от кого чаще всего отбивался. При этом пять штурмов московитов провалилось, а литвины свою осаду выиграли. Ну, и где же тут русские авторы, воспевающие оборону Смоленска в другие годы? Почему в России такое пристальное внимание только к одной осаде, которую делало войско Речи Посполитой, возвращая СВОЙ город, а свои собственные осады – аж семь! – как-то стыдливо забыты?
