Михаил ГОЛДЕНКОВ

«Аналитическая газета «Секретные исследования», №6, 2017

Личность первого известного полоцкого князя Рогволода беларуских историков занимала всегда. В начале 1990-х годов даже предпринимались совершенно ненаучные попытки сделать его «беларусом», т.е. славянином, мол, никакой он не норманн. Однако скандинавские корни Рогволода очевидны. Вот только кем бы был этот полоцкий князь, останься он в Норвегии? Георгий Новициан, магистр Университета Центральной Европы в Будапеште, полагает, что Рогволод был из семьи Харальда Прекрасноволосого и Эйрика Кровавая Секира.

БУРНАЯ ЭПОХА ВИКИНГОВ

История викингов Х века была бурной и масштабной по территории, охватывающей чуть ли не две трети частей нынешней Европы. Так, король Харальд Прекрасноволосый (легенда о пророческом сне его матери про славную судьбу Харальда затем чудным образом перенеслась на легенду про призвание Рюрика в Ладогу) объединил Норвегию под своей властью около 900 года. К старости он отошёл от дел и около 930 года передал власть своему сыну Эйрику. После смерти Харальда около 933 года Эйрик начал своё единоличное правление с убийств родственников и потенциальных претендентов на престол, за что получил прозвище Эйрик Кровавая Секира.

Вскоре в Норвегии объявился Хокон, другой сын Харальда, который воспитывался при дворе английского короля. Дипломатичный Хокон (прозванный Добрым) понравился норвежцам, и Эйрик вместе с женой Гунхильд и сыновьями отплыл из Норвегии. Далее Эйрик прославился своими разбойничьими набегами, правил в Дублине и Йорке, в борьбе за который и погиб в битве с англосаксами при Стейнмаре в 954 году.

Сыновья Эйрика вновь начали борьбу за норвежскую корону, заручившись поддержкой данов. Их нападения на Норвегию приносили мало толку, пока в одном из сражений (около 960 года) не получил смертельную рану Хокон Добрый. Королём стал сын Эйрика – Харальд Серая Шкура. Но ему пришлось делить страну с братьями и другими родственниками, а также с ярлами Хладира. В стремлении к власти он и его братья предпочитали жестокие методы отца. Так, Гудрад Эйриксон убил своего двоюродного брата Трюгви Олафсона. Младший сын Трюгви Олаф Трюгвассон, будущий весьма знаменитый король всей Норвегии, почитаемый и поныне, спасся бегством, попал в плен к эстам, а позже нашёл приют у князя Владимира Святославича в Новгороде.

Тем временем Харальд Серая Шкура утратил доверие данов, и около 970 года его заманили в ловушку и убили. Хокон формально подчинился датскому королю, но остался наиболее влиятельным человеком в Норвегии. Около 971 – 972 годов ещё один сын Эйрика Кровавая Секира Рагнфрод (Ragnfrod) сделал неудачную попытку отвоевать Норвегию. В 995 году, вернувшись из длительных странствий по Руси и Западной Европе, королём стал Олаф Трюгвассон. Вырвать власть из его рук попытался Гудрад, убийца отца Олафа, но эта попытка стоила ему жизни.

ТЕПЕРЬ ПРО ДЕЛА НАШИ

Георгий Новициан, магистр университета Центральной Европы в Будапеште, попытался вычислить, кем же был наш Рогволод на основе имеющихся фактов. Гипотезы скандинавского происхождения Рогволода строятся на факте его заморского происхождения («прибыл из-за моря») и отождествлением его имени с именем Рагнвальд или Рёгнвальд, соответствующего Рагнвальду в скандинавских источниках.

Летописные своды ХІІ века в Киеве постоянно фиксируют на фоне вроде бы славянских княжеских имён имена скандинавские. Так, смоленский князь Ростислав Мстиславич имел сына Рюрика и дочь Рогнеду. У туровского князя Юрия Ярославича была дочь Малфрид. В ХІІ веке известен полоцкий князь Рогволод Борисович. Киевский и Луцкий князь Ярослав Изяславич имел сына Ингвара. Предположу, что разность в написании и произношении имела чисто религиозный характер – кто крестился в русской православной традиции, а кто в богомильском, т.е. по сути в тогдашнем протестантизме, когда имена писались на своём родном, а не церковном языке. Однако обилие норманнских имён в княжеских семьях обрывается в ХII веке, что можно объяснить окончательной победой церковной традиции. Но перерыв в ономастической традиции привёл к появлению разных вариантов одних и тех же имён скандинавского происхождения. Например, имя Ingvarr, воспринятое в IХ – Х вв. старославянским языком как изначально Ингорь, а позже Игорь, в ХІІ веке заимствовалось ещё раз как Ингварь. В эти годы и имя Рагнвальда также соответственно писали искажённо, как Рогволод, а его дочери Рангхильды – как Рогнеда.

Итак, Новициан провёл хронологические параллели между полоцкой и норвежской историей того времени. В начале Х века Полоцкое княжество привлекало для охраны границ новых искателей счастья и приключений из Скандинавии, отчего так часты упоминания Полоцка (как Полотеска) в скандинавских сагах.

Среди «привлечённых» оказался и Эйрик Кровавая Секира. При жизни отца, но до своего прихода к власти (то есть между 900 и 930 гг.) он ходил в походы в «Восточные Страны», под которыми норманны понимали прибалтийские народы, а также земли Новгорода, Полоцка и Киева. Первый раз Эйрик отправился на восток, когда ему было всего лишь 12 лет.

После ухода (именно, не смерти, а ухода) из Киева Олега (Хельги) «Вещего» около 912 года киевским князем стал Игорь (Ингвар), который за время своего правления испытал ряд крупных неудач. Киевляне потерпели поражение от хазар в Крыму в 940 году и под хазарским давлением предприняли неудачный поход на Константинополь в 941 году. Влияние Хазарского каганата на киевскую политику значительно усилилось (вплоть до принятия киевской элитой иудаизма – главной религии Хазарии). Вдобавок Игорю пришлось уступить сбор дани с уличей и древлян своему соратнику, влиятельному воеводе Свенельду. Свенельд в течение трех лет (до 943 г.) осаждал их главный город Пересечень. Во второй половине Х века уличи под натиском кочевников отошли на север. Результатом этих событий стало ослабление власти киевского князя и его гибель в 945 году в походе на древлян (потомков древних остготов, живших в лесах Беларуси).

Ослаблением Киева могла воспользоваться местная полоцкая верхушка. Полоцк господствовал над двинским ответвлением водных торговых путей и потому был естественным конкурентом Новгороду, а также претендентом на обособление от Киевского государства, где Новгород играл роль второго по значению центра. Видимо, такое обособление и произошло ещё задолго до поражений Игоря, так как источники не упоминают полочан при описании повторного похода Игоря на Константинополь в 944 году. В произведении «Об управлении империей» (около 960 года) император Константин Багрянородный в числе подвластных Киеву городов назвал Чернигов, Любеч, Вышгород, Новогородок (Новогрудок), Смоленск, но не Полоцк.

Как раз в это время Эйрик, неудачно пометавшись между Дублином и Йорком, поглядывал и на восток Европы, ибо его «подвиги» на восточном берегу упоминает старый враг Эгиль Сколагримсон в знаменитой песне «Выкуп головы», написанной между 947 и 954 годами. Сыновья Эйрика, бесспорно, принимали участие в некоторых его походах, хотя об их собственных деяниях ничего не известно. В то же время конкуренция между норманнскими конунгами на западе Европы была очень острой, а их позиции там подвергались всё большему давлению кельтов и англосаксов.

РОГВОЛОД – ЭТО РАГНФРОД?

А вот на востоке наблюдалась обратная ситуация. Опытные и умелые вожди с дружинами требовались как для войны, так и для защиты от других завоевателей. Под стягами полоцких и новгородских князей открывались широкие возможности для военной карьеры. Полоцкое княжество вообще могло предложить высшие должности в своей иерархии всем желающим конунгам. Воины семьи Эйрика имели для этого все необходимые качества. От Харальда Прекрасноволосого они унаследовали королевское происхождение, формальные основания для верховной власти в отдельном государстве, смелость, решительность, предприимчивость, воинское мастерство. Как пишет Новициан: «Представляется вполне вероятным, что кто-то из них в 940-е или 950-е годы мог возглавить самостоятельное Полоцкое княжество».

Во всяком случае, вынужденные жить в изгнании, сыновья Эйрика испытывали сильную нужду в ресурсах и искали их, где могли. В «Круге Земном» Снорри Стурлусон говорит, что сыновья Эйрика «богато ходили в походы в Восточные Страны». Походы эти можно приблизительно датировать второй половиной 950-х годов.

Правление и смерть Харальда Серой Шкуры в Норвегии около 960 – 970 гг. отмечают начало самого интересного для нашей темы эпизода норвежской истории. Гунхильд, матери Харальда, и его уцелевшим братьям Рагнфроду и Гудраду пришлось бежать на Оркнейские острова. Рагнфрод вернулся около 971 года и на короткое время отвоевал у хладирского ярла Хокона часть Норвегии. Но уже через год он потерпел от Хокона поражение у Тинганеса между Согном и Хёрдаландом и должен был покинуть страну. Событие это точно произошло до 974 года, когда хладирский ярл помогал датскому королю Харальду Синезубому отражать наступление германского императора Оттона II.

Рагнфрод исчез из Норвегии как раз перед тем, как летопись показывает Рогволода на полоцком княжении (976 – 980 гг.). А современные исследователи, корректируя дату похода Владимира на Полоцк, утверждают, что сватовство Владимира к Рогнеде и захват им Полоцка произошли после 972 года и несомненно до 11 июня 978 года, когда он вступил в Киев, но не в легендарном 980 году.

Георгий Новициан считает, что одновременность этих событий с норвежскими событиями, связи семьи Эйрика Кровавой Секиры с Восточной Европой и фонетическое сходство имени Рагнфрод с летописным вариантом Рогволод позволяют рассматривать Рагнфрода как возможного кандидата для отождествления с полоцким князем. Косвенным аргументом в пользу этой версии служит и то, что после поражения от ярла Хокона Рагнфрод уже никогда не вернулся в Норвегию. Наконец, сама смерть настигла его уж точно не позже 999 года, когда погиб Гудрад, ибо после этого среди живых не осталось ни одного сына Эйрика Кровавой Секиры и Гунхильд.

Новициан пишет: «Отождествление Рагнфрода и Рогволода позволяет по-новому посмотреть и на обстоятельства нападения Владимира на Полоцк. Новгородский князь имел для того достаточно весомые причины: а) естественное соперничество Новгорода с Полоцком; б) стремление не допустить союза между полоцким князем и своим братом Ярополком Киевским, с которым он враждовал; в) наконец, желание исполнить свои брачные планы (ведь получается, что Рогнеда была королевской крови). Могла существовать ещё одна существенная причина. В это же время в Новгороде у Владимира скрывался Олаф Трюгвассон, отца которого лишил жизни Гудрад, сын Эйриксона. Олаф командовал какими-то отрядами Владимира и участвовал в его военных походах. Зная, что в Полоцке княжит брат убийцы его отца (если это действительно был Рагнфрод), он вполне мог подстрекать Владимира к походу на Полоцк».

Вот так. Знаменитый для норвежцев и даже для американцев – ибо при нём гренландские викинги открыли Винланд (Северную Америку) – Олаф Трюгвасссон в истории Беларуси сыграл роль злого персонажа.

Новициан подытоживает: «Если мы правы в наших суждениях, то жизненный путь Рагнфрода-Рогволода выглядит следующим образом. Он провёл детство в Норвегии при своём отце короле Эйрике Кровавом Топоре. Около 934 года Рагнфрод вместе с отцом покинул страну и вёл жизнь странствующего викинга на Британских островах и в Восточной Европе. Семья Эйрика сумела закрепиться на княжеском престоле в Полоцке, который в 940-е гг. обособился от Киевского государства».

Лично я аплодирую выводам Георгия Новоциана, ибо аналогичные сделал почти десять лет назад. Нет, я не хочу сказать, что мы оба на сто процентов правы, ибо Рагнвальдов или Рагнфродов могло оказаться в те годы больше, чем мы можем представить, но пока что других объяснений и логических цепочек нет.

Новициан также пишет: «Хотя Эйрик Кровавый Топор был сомнительным христианином, а его жена Гунхильд и вовсе обучалась колдовству в Финмарке, Рагнфрод и его братья крестились в Англии и пытались насаждать христианство в Норвегии. В таком случае отождествление Рагнфрода и Рогволода приводит нас к выводу, что христианство в Полоцкую землю впервые принёс не Владимир, а именно Рогволод. Это же предположение добавляет ещё одну причину выступления Владимира против Полоцка. Как известно, до своего крещения в 988 году он был язычником и повсюду преследовал христиан».

И вновь прав Новициан, ибо по византийским документам Полоцк уже как минимум за три года до крещения Киева был христианским городом, куда с миссией восстановления разрушенного (скорее всего Владимиром) храма направлялся в 985 году Торвальд Кодранссон, о котором мы уже писали не раз. Что же касается Норвегии, то Беларусь имеет с ней куда как более тесные, чем ранее считалось, даже родственные связи, особенно по княжеской линии. И это мы ещё не коснулись свея Тура, построившего наш Туров, и остготов Смоланда, основавших Смоленск.