Вадим ДЕРУЖИНСКИЙ
«Аналитическая газета «Секретные исследования», №3, 2023
Издания РФ продолжают прятать от своих читателей настоящую историю Брестской крепости, так как она мешает их собственным концепциям.
ДЛЯ ЧЕГО ЕЁ ПОСТРОИЛИ?
Российское издание «Независимое военное обозрение» опубликовало 02.06.2022 статью «Тайны Брестской крепости». Это прекрасный пример того, как в России ради своих имперских чаяний искажают историю беларусов и Беларуси. Автор статьи некий Сергей Михайлович Самарин – журналист, кандидат экономических наук (печатает в этом издании свои материалы с 2018 года) – с первых строк лукаво прячет историческую правду. Он начинает свою статью так:
«Расположение Брестской крепости на Днепро-Бугском водном пути, пересечение дорог на Москву, Варшаву, Киев и Вильно определяло её стратегическое значение. Построенная в 1833-1842 годах, крепость совершенствовалась. Цитадель – замкнутые двухэтажные казармы со стенами двухметровой толщины. Три предмостных укрепления, сеть подземелий, два кольца фортов с общей оборонительной линией в 30 км».
Автор обманывает читателей. Брестская крепость не строилась для войны с внешним врагом, Российская империя не собиралась воевать с Пруссией (иначе крепость возводилась бы в Западной Польше). На самом деле царизм приказал строить крепость возле Бреста после нашего антироссийского восстания 1830 года – тут располагалась ядро восставших. Брестская крепость предназначалась для царского гарнизона, который был обязан держать под военным контролем земли литвинов (позже переименованных в «белоруссов»), чтобы в это время проводить карательные акции и колониальные реформы. Среди них были: запрет действия Статута ВКЛ в 1840 году (то есть нашего беларуского законодательства), «пересмотр» нашей шляхты (отнятие титула дворянства у патриотической части нашего народа), запрет в 1839 году указом царя нашей Униатской веры и насаждение вместо неё имперской Московской, запрет использования нашего языка в религиозных службах, сжигание российскими казаками всей религиозной литературы на беларуском языке, запрет использования беларуского языка в общественных местах, и т.д.
Всё это вызывало у нашего народа вполне обоснованное сопротивление, которое царизм кроваво подавлял. Но где держать царские карательные войска в Западной Беларуси? Негде – вся эта территория была антироссийской, у царизма тут буквально земля под ногами горела. Вот почему царизм и решил построить тут Брестскую крепость – как главную колониальную цитадель для геноцида над Беларусью и беларуским народом (напомним, что учебники СССР называли Российскую империю тюрьмой народов).
Вполне понятно, что ничего подобного не может рассказывать московское «Независимое военное обозрение» – издание, широко известное своими имперскими, шовинистическими взглядами на историю. Вместо этого «НВО» так и сяк искажает настоящую историю Беларуси.
В СЕНТЯБРЕ 1939 ГОДА
В главке «Начало Второй мировой» автор статьи пишет:
«1 сентября Германия напала на Польшу. Франция и Великобритания объявили Германии войну, но Польше ничем помочь не смогли. Польская армия была разбита за пару недель.
13 сентября немецкие части достигли Бреста, генерал Гудериан начал штурм крепости. Силы противников были несопоставимы. Крепость под ударами артиллерии и авиации сопротивлялась три дня, а когда закончились боеприпасы, ночью защитники вырвались на Тереспольское шоссе.
Казалось, всё кончено. 17 сентября Красная армия перешла границу, а 22-го танковый корпус комбрига Кривошеина достиг Бреста, чтобы принять город и крепость, отходящие к СССР. По Люблинской улице строевым шагом мимо двух командиров прошли немецкие и советские части. Нацистский флаг со свастикой сменили на советский.
Неожиданно выяснилось, что в форт Сикорского вернулись польские солдаты капитана Радзишевского. Фугасные снаряды фашистов им не причиняли вреда, и решение казуса Гудериан передал Кривошеину. Используя тяжёлую артиллерию, удалось добиться некоторого успеха, но первый штурм поляки отбили. Ночью способные ходить защитники покинули форт.
Очевидно, этот инцидент имел в виду Сталин, поздравляя Гитлера с победой и упомянув «совместно пролитую кровь». Арестованный НКВД в Ковно капитан Радзишевский вновь оказался в Брестской крепости, где содержались переданные немцами пленные польские офицеры, позднее расстрелянные в Катынском лесу.
Последний эшелон с депортированными из Бреста поляками ушёл 21 июня 1941 года».
И снова лукавство, а то и просто откровенная ложь.
Автор делает вид, будто в тех событиях не участвовал ни один беларус. На самом же деле все эти «поляки», о которых тут говорится, – это никакие не поляки, а только и именно одни лишь беларусы. При этом автор даже не задумывается, с какой стати нацисты Гитлера (а вовсе не фашисты, в Германии был национал-социализм, а не итальянский фашизм) решили отправлять пленных поляков в СССР? Зачем поляки из Польши понадобились Сталину?
Автор сознательно скрывает тот факт, что между нацистами и коммунистами было соглашение, по которому пленных польской армии передавали по месту, откуда они были призваны на войну. Если у пленного семья в Польше и если он оттуда, но угодил в плен СССР, то его передавали Германии. А если в немецкий плен попали призванные жители Западной Беларуси и Западной Украины, то их передавали СССР. Так что не было никаких «эшелонов с депортированными из Бреста поляками». Войска Польши формировались по территориальному принципу, и, например, Кобрин защищал от немцев полк ополчения из этого же города, который почти весь и погиб у Кобрина.
Что касается расстрелянных в Катынском лесу, то поляков из них были единицы. Это были в основном мобилизованные запасники из Западной Беларуси и Западной Украины – люди с высшим образованием: инженеры, учителя, врачи, агрономы и прочие, им в польском ополчении давали должности младших командиров. Вторая половина «пленных» – это на самом деле никакие не «военнопленные», а вообще гражданские люди: служащие полиции и таможни, судьи, адвокаты, госслужащие. Комиссии, проводившие раскопки в Катыни, отмечали в документах и фиксировали на фотографиях, что около половины расстрелянных – в синей форме полицейских. Но, во-первых, полицейские – не военные, а во-вторых, в Западной Беларуси и Западной Украине полиция на 80-90% состояла из местных жителей – украинцев, беларусов, евреев – а вовсе не из поляков. (Кстати, в топониме Катынь – месте у Смоленска – ударение на «а», а не на «ы», как в слове Хатынь.)
НА САМОМ ДЕЛЕ
Что же там произошло на самом деле?
Командовал первой обороной Брестской крепости беларус Константин Карлович Плисовский, он по вере католик, родился в 1890 г. в семье потомственных шляхтичей Витебской губернии герба Одровонж. С 1920-го по 1927 год боевой командир полковник Константин Плисовский командовал 6-ой бригадой улан. Был награждён французским орденом Почётного легиона. 4 января 1929 г. в возрасте 38 лет Константин Плисовский был произведён в чин генерала бригады, став таким образом одним из самых молодых генералов Войска Польского. Но через год беларус по семейным причинам отказался от блестящей военной карьеры и ушёл со службы.
Наступил 1939 год. После нападения гитлеровской Германии на Польшу генерал бригады Константин Плисовский вновь вернулся на действительную службу. 11 сентября 1939 г. он принял командование импровизированной беларуской группировкой «Брест», расположенной в городе и крепости Брест-над-Бугом (в литературе СССР её называли «Брестская крепость»). В тот момент остатки польской армии ещё сражались за Варшаву, но через пару недель всё тут закончится. До этого все польские гарнизонные полки ушли из крепости навстречу вермахту, и 49-летнему отставному генералу беларуского происхождения пришлось «сколачивать» четыре батальона из местных резервистов-беларусов. В целом же в беларускую группировку «Брест» (всего до 4 тыс. человек) входили:
– маршевый батальон 34-го пехотного полка;
– маршевый батальон 35-го пехотного полка;
– маршевый батальон 82-го пехотного полка;
– дивизион 75-мм орудий;
– 4-й танковый батальон;
– 56-й сапёрный батальон.
Так на деле получилось, что поляки оставили Западную Беларусь всецело местным беларуским войскам резервистов. (Добавим к этому, что ещё до войны все органы полиции, таможни и пограничников в Западной Беларуси на примерно 80-90% состояли из местных беларусов.)
Группировка эта подчинялась командиру Округа Корпуса № IX в Бресте (Okreg Korpusu nr IX w Brzesciu) генералу бригады Франтишеку Клебергу, он имел приказ главного командования оборонять район Полесья от Бреста до границы с СССР. То есть территорию Западной Беларуси. Фактически беларусы группировки «Брест» обороняли свою родину Беларусь от немцев.
Три дня Плисовский готовил оборону: сначала эвакуировали восточнее в Беларусь всех гражданских (в 1941 году этого сделать не успели, что повлекло за собой большие жертвы), затем заминировали пути и подступы к крепости. Вырыли и полноценные траншеи на гребне земляных валов; оборудовали пулемётные гнёзда, пристреляли орудия. Оружия было немного: 30 старых французских танков «Рено» FT-17 времён Первой мировой, 6 танкеток, 18 полевых и 8 зенитных орудий. Кроме того, имелось несколько противотанковых ружей. Вот и всё. С этим можно было воевать против танков Гудериана, но лишь какое-то время. Построенная царизмом в 1842 году крепость (для усмирения антирусских восстаний беларуского народа – как ответ на наше восстание 1830 года) состояла из цитадели и нескольких фортов. Чтобы оборонять их все, ресурсов не хватало, так что генерал решил дать бой только в цитадели и на двух укреплениях: Кобринском и Тереспольском. Часть танков «Рено» беларусы вкопали и поставили прямо в воротах, заблокировав их.
13 сентября передовые части германского 19-го армейского корпуса генерала Гейнца Гудериана уже находились недалеко от Бреста. 20-я моторизованная дивизия генерала Викторина достигла населённого пункта Волочин, 10-я танковая дивизия генерала Шааля – Высокое Литовское, передовые части 3-й танковой дивизии генерала Гейра фон Швеппенбурга дошли до Каменца-Литовского, а 2-я моторизованная дивизия генерала Пауля Бадера достигла района м. Бочки.
14 сентября корпус Гудериана вступил в бой с передовыми частями группировки «Брест». В полдень немецкий 2-й батальон 8-го танкового полка 10-й танковой дивизии на севере от цитадели вступил в бой с 113-й ротой лёгких танков (4-й танковый батальон), на вооружении которой находились устаревшие французские танки «Рено» FT-17. В неравном бою беларусы потеряли 12 машин, 113-я рота перестала существовать. 53-й бронепоезд под началом капитана Мечислава Малиновского в ходе разведки в направлении на Высокое Литовское столкнулся с разведывательными частями немецкой 10-й танковой дивизии. Прислуга поезда открыла по немцам огонь прямой наводкой, однако под натиском танков беларусы были вынуждены отойти в крепость. Немцы вошли в не обороняемый город и попытались с ходу взять крепость, однако встреченные огнём беларуских орудий и танков 112-й роты лёгких танков, вынуждены были откатиться назад. Как уже было сказано, беларусы заблокировали вход в цитадель остававшимися в их распоряжении «Рено» FT-17. 3-я танковая дивизия немцев заняла Жабинку, куда генерал Плисовский отправил 55-й бронепоезд. После боя с нацистами поезд был вынужден вернуться в Брест. Ввиду занятия главного вокзала города немцами, Плисовский приказал обоим бронепоездам (53-му и 55-му) отойти к Ковелю, что и было исполнено.
15 сентября в час ночи немцы начали обстрел крепости, который прекратился лишь в 19:00. После этого части 19-го корпуса начали штурм цитадели: 20-я моторизованная дивизия с севера вдоль Буга, 10-я танковая с северо-востока вдоль шоссе Чернавчицы – крепость, а 3-я танковая с востока через город Брест. Однако все попытки немцев взять крепость в тот день провалились. Следует отметить, что у немцев пехоты было вдвое больше, чем у беларусов, в 6 раз больше орудий и миномётов, плюс авиация и 154 танка. Но беларусы не сидели в глухой обороне: ночью 15 сентября сделали вылазку и уничтожили несколько танков и бронемашин врага.
ПОДВИГ БЕЛАРУСОВ, О КОТОРОМ ЗАПРЕЩЕНО ЗНАТЬ
Дрались весь день, несколько раз врукопашную. Шли в атаку на немцев с лозунгами «За нашу Брестчину! За Кобрин! За Отечество!». На это указывала краевед из Кобрина Нина Григорьевна Марчук по воспоминаниям семей участников тех событий, и это, кстати, показывает, что оборона крепости в 1939 году беларусами носила характер именно Отечественной войны. С этими же лозунгами оборонял от немцев в эти дни город Кобрин 83-й пехотный полк имени Ромуальда Траугутта (семья этого героя восстания 1863 года – уроженцы этих мест), весь этот полк резервистов Кобрина погиб в героических боях с немцами на подступах к своему городу. Там немало случаев, что вместе погибли резервисты отец и сын, братья, или отец и его сыновья.
Тела нескольких сотен погибших 14-16 сентября защитников города похоронили в братской могиле, а когда после смерти Сталина местные жители стали приносить на это ничем не отмеченное, но всем известное захоронение цветы – в память своим погибшим детям, мужьям и отцам – коммунистические власти города пригнали бульдозеры, перепахали кости в братском захоронении и сделали там танцплощадку для рабочей молодёжи Кобрина (в 1960-е). Чтобы комсомольцы-сироты плясали буги-вуги на костях своих родных отцов-героев. Расследование Нины Марчук об этом глумлении коммунистических властей города публиковала наша газета…
Но вернёмся в те дни. После каждого авианалёта беларусы вновь возвращались в окопы из казематов. До конца дня немцы не смогли продвинуться дальше валов. И вновь начали жестокие обстрелы. Беларусы ночью вывозили раненых по незанятому пока немцами мосту в Тересполь (он находится за Бугом).
Утром 16 сентября Гудериан атаковал снова. И этот штурм провалился, так как бойцы вермахта нарушили его приказ наступать сразу же после артподготовки и опоздали. Перед укреплениями их уже ждали беларусы. Не помогло немцам и личное присутствие Гудериана. Вдобавок ко всему беларуский снайпер ещё и убил его личного адъютанта. Сотни раненых и убитых немцев остались перед укреплениями и в наполненных водой рвах.
Но тяжело пришлось и беларусам. Всего же за период с 14 по 16 сентября беларусы отбили семь пехотных штурмов, поддержанных танками, артиллерией и атаками с воздуха. Беларуские защитники крепости потеряли около 40% личного состава, к концу подходили боеприпасы. Крепость горела, а большая часть укреплений превратилась в дымящиеся руины из-за кошмарных обстрелов и бомбёжек. Генерал Плисовский был ранен в бою осколком. Он отдавал себе отчёт в том, что помощи извне ждать неоткуда, к тому же он уже два дня не имел связи с генералом Клебергом, так как в здание штаба попал снаряд, и узел связи был выведен из строя.
Вечером 16 сентября Плисовский принял решение покинуть крепость и уйти по мосту в Тересполь. Ближе к ночи уцелевшим защитникам удалось прорваться, причём почти в последний момент: утром немцы подошли и в Тересполь. Часть отступавших они успели взять в плен (всего в ходе битвы за крепость они пленили 988 беларусов, в большей части резервистов из Брестского воеводства, – затем, как выяснили историки, нацисты их передали, согласно договорённости, русским, которые их репрессировали, многих в 1940-м тайно расстреляли в рамках «Катыни», они в так называемой «беларуской» части «Списка жертв Катыни»).
Но остальные вместе с Плисовским (около 2 тыс.) ушли от немцев на юг и до конца месяца продолжали воевать в составе Новогрудской кавалерийской бригады. В крепости остались только капитан В. Радзишевский – беларус из Кобрина (а вовсе не поляк, как врёт «НВО») – с частью бойцов его батальона. Все они были местные беларуские мужчины. Они решили биться до последнего и укрылись в форте Сикорского. Об их подвиге сегодня в Беларуси вообще никто не знает… И вот почему.
ПОСЛЕДНИЕ ЗАЩИТНИКИ КРЕПОСТИ
В мемуарах Гудериан писал, что утром 17 сентября цитадель «была взята», но по сути немцы просто вошли в уже пустые укрепления. В тот же день в Польшу вступила Красная армия (спасать украинцев и беларусов от «польского ига»), а польское правительство бежало в Румынию. Два дня немцы обустраивались в крепости и были очень удивлены, когда обнаружили в пустом (как они думали) форте Сикорского беларусов Радзишевского. Сдаться беларусы не согласились, а обстрелы им большого вреда не наносили. Согласно заключённому 23 августа пакту Молотова-Риббентропа, Брест отходил к СССР, так что скоро сюда должны были подойти русские. И Гудериан решил не бросать своих солдат на штурм, а передать Красной армии крепость прямо вместе с этими беларусами.
22 сентября 29-я танковая бригада комбрига С.М. Кривошеина вошла в Брест. В 16:00 состоялся совместный парад нацистских и коммунистических войск, после чего немцы передали крепость СССР. Под оркестр и улыбки стоящих рядом Гудериана и Кривошеина марширующие войска обеих стран отдавали им честь, а потом был поднят советский флаг.
Тем же вечером красноармейцы обстреляли и атаковали форт с засевшими там беларусами. Но отряд капитана Радзишевского отбил три атаки. Ещё две безуспешные попытки взять форт были сделаны 24 и 25 сентября. Тяжёлая артиллерия и штурм 26 сентября нанесли беларусам серьёзный урон, но они всё ещё не сдавались. Вечером советские парламентёры посоветовали Радзишевскому сдаться, объясняя, что Красная армия пришла спасать беларусов. Те не поверили. Но так как сил биться дальше уже не было, беларуский капитан приказал бойцам уходить ночью и каждому пробираться домой. Сам Радзишевский добрался до своего дома и семьи в Кобрине, где и был арестован НКВД (а вовсе не в Каунасе, как наврало «НВО» своим читателям) и снова доставлен в Брестскую крепость уже как заключённый. Потом его и других беларуских пленников увезли на восток. Где именно сгинул Радзишевский, в Катыни или другом месте, неизвестно.
Вот это и есть главный скелет в шкафу: последними защитниками Брестской крепости были все до одного только местные беларусы, а штурмовали крепость русские – даже уже не немцы! Это позорище для советского официоза! В сентябре 1939 года русские воевали вовсе не с поляками, а с беларусами.
Понятно, что и эта историческая правда крайне неугодна для автора статьи в «НВО» «Тайны Брестской крепости». На фоне чего название этой статьи, придуманное российским автором, носит совершенно двусмысленный характер: россияне по сути рассказывают, что хотят сделать тайной настоящую историю Брестской крепости.
В 1941 ГОДУ
Автор статьи в «НВО» пишет про события уже 1941 года:
«Советское руководство и командование РККА дождалось «неожиданного» нападения Германии. Хотя для жителей приграничных областей, скупавших в магазинах всё, что можно, оно не стало сюрпризом. А вот цитаты из книги генерал-майора запаса пограничной службы ФСБ Владимира Городинского «Правда истории или мифология».
«Стратегические, оперативные, мобилизационные планы и планы прикрытия границы, разработанные накануне войны с Германией, выдержаны в наступательном духе и рассчитаны не на отражение вражеского нападения, а на начало войны по инициативе СССР».
«Накануне 22 июня 1941-го пограничники готовились не просто к наступательным действиям против Германии, которые должны были начаться по приказу Сталина, а к советизации стран Европы».
С апреля 1940-го численность советских войск в приграничных районах стабильно росла. В 4-ю армию генерала Коробкова входили четыре стрелковые, две танковые и механизированная дивизии, три пулемётно-артиллерийских батальона, три полка артиллерии. Имелись 600 танков, 1647 орудий и миномётов, 241 самолёт при общей численности красноармейцев и командиров более 71 тыс. Почему же такая мощь практически не оказала сопротивления фашистам? 22 июня в 3.30 генерал получил приказ командующего округом с бессмысленной директивой наркома обороны: «Не поддаваться ни на какие провокационные действия и пленить прорвавшиеся войска».
Это стратегический просчёт. Но были и собственные – внутривойсковые.
Предвоенная суббота определила трагедию начала войны по крайней мере под Брестом.
Гарнизон города нёс обычную службу. Сапёрные части и приданные стрелковые подразделения строили оборонительные объекты. Многие части вывели в летние лагеря, из Брестской крепости – более половины гарнизона. В крепости оставались пограничники, тюремщики НКВД, врачи и лечащиеся в госпитале, семьи офицеров.
…В 3.15 начался массированный обстрел военных городков Бреста и крепости, корректируемый с аэростатов. По захваченным мостам хлынули передовые части вермахта. Танковые соединения Гудериана охватывали Брестский район. Город был взят с ходу к 7 часам утра, а крепость блокирована к 9.00. Артиллерия в открытых парках превратилась в металлолом, горели склады и деревянные постройки, взрывались боеприпасы.
Управление гарнизоном, как и войсками армии, было утеряно. Гарнизон оказался расчленён на отдельные группы. Мосты через реку Мухавец были уничтожены, а выходы из крепости находились под пулемётным огнём. Вырвалась половина гарнизона.
Оставшиеся четыре тысячи стали защитниками крепости – символом стойкости, самоотверженности советского солдата. Здесь блицкриг дал первый сбой – штурм развалин вместо нескольких часов длился две недели.
…Немецкая пропаганда убеждала в нецелесообразности сопротивления, и во время прекращения огня 1900 человек сложили оружие – ряды защитников поредели почти вдвое. В первую очередь сдавались призванные с присоединённых территорий, служившие в польской армии, вкусившие прелестей социализма. Практически всех попавших в немецкие лагеря выкупали или просто забирали родственники. Догонять Красную армию они не собирались – но та через три года догнала их повторной мобилизацией.
Отношение к «западенцам» было соответствующим. Даже не переодев в военную форму, а иногда и без оружия их бросали в бой, освобождая НКВД от излишней работы. Поэтому в списках защитников Брестской крепости «западенцев» практически нет. СССР им не только не стал родиной, но к этому и не стремился».
Тут многое верно, кроме фразы «Практически всех попавших в немецкие лагеря выкупали или просто забирали родственники». На самом деле всё иначе. Известный историк из ФРГ Иоахим Гофман пишет в книге «Сталинская война на уничтожение» (М., 2006, стр. 119), что, согласно документам, с 25 июля 1941 года немцы стали отпускать по домам всех (!) советских военнопленных украинцев и беларусов с оккупированной территории. За три месяца (по 13 ноября) таковых отпущенных восвояси было в зоне ОКХ 292.702, в зоне ОКВ 26.068 – всего 318.717 солдат и офицеров РККА! Вдумайтесь в эту цифру: это половина состава Западного особого военного округа. И немцы их по домам отпустили!
Автор «НВО» называет западных беларусов презрительно «западенцами», но с какой стати? Только по той причине, что в СССР они не жили, по-русски говорить не умели, в детстве не были пионерами, не состояли в комсомоле. Но всё это не национальное беларуское! К беларуской национальной самоидентификации это не имеет никакого отношения. Наоборот – жители Западной Беларуси были тогда сердцем и совестью беларуского народа, который в Восточной Беларуси (БССР) был растоптан русификацией, беззаконием, коммунистическими репрессиями, насаждением безбожия, деградацией всех моральных устоев – в том числе с навязыванием доносительства на соседей, коллег по работе и близких. И как же язык поворачивается не испорченных всем этим Злом людей Западной Беларуси презрительно называть «западенцами»?
ПОСЛЕДНЯЯ «ТАЙНА»
Статья в «НВО» заканчивается так:
«…О подвиге защитников крепости вспомнили к 20-летию Победы. Брестской крепости присвоили почётное звание «Крепость-герой»… Вскоре партия и правительство возвели в крепости помпезный мемориальный комплекс, который нёс огромную идеологическую нагрузку.
…Теперь давайте вспомним о Белостокском выступе, который Сталин оспорил у Гитлера. Полагаю, Белостокский выступ должен был стать плацдармом для очередного сталинского похода в Европу – напрямую через Германию. Прыжок же планировался ближе к осени 1941 года. Иначе РККА не оказалась бы в июне в таком разобранном состоянии, позволив уничтожить почти все свои кадры и технику на западной границе за месяц.
…А Брестская крепость, по замыслу стратегов сталинского наступления, должна была стать пересыльным пунктом для пленных либо крупным прифронтовым госпиталем. Надеюсь, сомневающихся в сталинской прозорливости и стратегическом гении приведённая аргументация убедила. Ну а ортодоксов переубеждать бесполезно».
Радует, что «НВО» признаёт подготовку СССР нападения на Германию. Но что же тогда произошло? Мне кажется совершенно ошибочным суждение «Прыжок же планировался ближе к осени 1941 года». Ошибка тут не в сроках, а в слове «планировался». План Сталина и Политбюро (вместе с Г.К. Жуковым, главой Генштаба и членом Политбюро) опирался не на сроки, а на событие. Это событие – высадка немцев на Британские острова.
Согласно планам вторжения в Англию, нацисты предполагали переправить туда на первом этапе около 20 дивизий, на втором этапе более 40 (лучших). Это фактически делало бы континентальный Рейх беззащитным от нападения СССР. Жуков и Сталин ждали этой высадки немцев на острова, потому перед этим грандиозным броском на Берлин и Бухарест дали возможность сосредоточенным на западе СССР войскам привести себя в порядок, отдохнуть, перебрать и проверить все двигатели, и т.д. Это и есть то, что статья в «НВО» называет «разобранным состоянием».
Так вот, на мой взгляд, последняя тайна – это удивительный феномен: почему всех в РФ оскорбили книги Виктора Суворова про то, что Сталин готовился напасть на Гитлера в 1941 году, из-за чего и произошла тогда «Катастрофа 1941 года»? Все посчитали это «чудовищным кощунством». Но простите, коль СССР считается союзником Англии, то тогда как раз вполне правильно писать о том, что СССР как потом член Антигитлеровской коалиции собирался нанести удар по государству нацистов.
Это вполне логично в такой концепции! Вместо этого в РФ сама тема планирования в СССР нападения на Германию в 1941 году была встречена шквалом негодования – как «гнусные клеветнические измышления предателя-еврея Резуна». И никто не задумывается о том, что коль потом СССР стал одним из главных членов Антигитлеровской коалиции и страной, победившей нацизм, то зачем же скрывать, что до 22 июня 1941 года СССР этого якобы не хотел? Что постыдного в том, что Сталин хотел предать Гитлера? Постыдно было бы обратное – быть ему верным!
Это просто вопиющий Абсурд – самый абсурдный во всей этой теме.
РЕКЛАМА
Откройте для себя вечную элегантность и непревзойденный блеск с изысканной коллекцией бриллиантов Reuven Veksler. Узнать подробнее можно на сайте reuvenveksler.com. Приобретайте только натуральные камни у проверенных производителей.
