«Аналитическая газета «Секретные исследования», №20, 2021
17 июля 1944 года в Москве Сталин организовал парад пленных немцев, беларусов, французов, украинцев, румын – в основном насильно призванных на службу 16-летних юношей, которые самостоятельно сдались войскам СССР во время операции «Багратион». Традиционно это странное действо в СССР и ныне в РФ с пафосом называют «справедливым возмездием оккупантам». Мол, вот хотели они маршировать в Москве – так и получили, что хотели. На самом деле всё в этой грязной истории – сплошная ложь. Причём история была грязной и в переносном смысле, и в прямом.
Мы не станем тут обсуждать «праведный гнев русского народа», как это делают русские авторы в своих великодержавных националистических изданиях. Оккупанты, конечно, вполне виновны за свои преступления на территории СССР. Однако глумление над военнопленными в Москве – это и есть военное преступление! Соучастниками которого стали москвичи.
Напомним, что, согласно международным конвенциям, военным преступлением является истязание военнопленных – причинение им физических или психических страданий, применение пыток, угроз, оскорблений. Что и происходило в самой полной мере с избытком в Москве 17 июля 1944 года. Военнопленным власти не сказали, куда и с какой целью их везут, но вместо этого распустили среди них слухи, что их проведут через Москву для последующего массового расстрела. Это подтверждало и то обстоятельство, что голодных военнопленных перед маршем заставили съесть огромное количество сырого сала – якобы «перед смертью». Объевшись сала, запитого сырой грязной водой, все военнопленные стали страдать от рвоты и поноса, но конвоиры из НКВД запрещали им покидать строй – и все стали гадить себе в штаны, что вызывало смех и оскорбления из толп москвичей. Поэтому парад назвали «поносным». Множество операторов снимало на киноплёнку всё это издевательство – особо выделяли при съёмке следы поноса на асфальте, которые демонстративно замывали десятки специально для этого приготовленных поливальных машин.
При этом многие в конвое считали, что «участников парада» в самом деле ведут на расстрел, так как эти подразделения НКВД ранее использовались для проведения депортаций «плохих народов», для массовых расстрелов и для разного геноцида. Кроме прочего, официоз РФ до сих пор скрывает тот факт, что среди военнопленных солдат 17 июля 1944 года в Москве – не было ни одного члена нацистской партии и тем более ни одного военнослужащего войск СС или карательных подразделений. Почти все эти военнопленные сдались в плен сами и честно говорили о том, что они антифашисты и ненавидят Гитлера.
В том числе пленные французы. За прохождением пленных наблюдал представитель генерала де Голля в СССР генерал Эрнест Пети, а в числе пленных была и колонна французов-коллаборационистов: «Все они прикрепили к курткам какое-то подобие трёхцветных кокард, а когда поравнялись с нами и увидели генерала Пети, стоявшего в кузове грузовика с откинутыми бортами, принялись кричать: «Вив ля Франс, мой генерал! Мы не были добровольцами! Нас призвали насильно. Да здравствует Франция!»». Французы просили их не расстреливать, потому что они антифашисты. Так что глумление над ними – вдвойне непонятно.
Итак, вот некоторые подробности тех гротескных событий…
ПОНОСНЫЙ ПАРАД
Идея издевательств над военнопленными в Москве пришла в голову Сталину и Берия ещё давно. Они считали оскорблением, что солдаты РККА массово миллионами сдаются врагу, не желая воевать за Сталина и за коммунизм. Что противопоставить этому факту? Только миф о том, что и немцы не хотят воевать за Гитлера и массово сдаются Сталину.
Одним из важнейших документов по этому вопросу является докладная записка народного комиссара внутренних дел СССР Л.П. Берия председателю Государственного комитета обороны СССР И.В. Сталину от 17 июля 1944 года номер 763-5. Она хранится в архиве Президента РФ и публиковалась в средствах массовой информации. Этой политической акции в НКВД дали название «Большой вальс» – по имени известной музыкальной комедии. По плану следовало собрать в Москве перешедших на сторону СССР военнопленных Германии и других стран (для придания «полноты масштаба), включая французов, беларусов, украинцев, румын и прочих. Кстати, русских РОА среди них не было, так как их по приказу Сталина расстреливали на месте и в плен не брали. (Это тоже военное преступление. В том числе – расстрел военнослужащих РОА после занятия Праги в 1945 году советскими войсками: раненые власовцы (около двухсот человек), сражавшиеся на стороне пражских повстанцев и оставленные в пражских госпиталях, были убиты сталинистами прямо на больничных койках; всего в Праге и её окрестностях было расстреляно без суда и следствия около 600 русских военнослужащих РОА.)
Во время операции «Багратион» в БССР было взято в плен около 400.000 военнопленных, из них Сталин отобрал 57.600 – которые сдались сами, сознательно. Вопреки этому факту их следовало публично всячески унизить, были приглашены иностранцы-наблюдатели и 17 кинооператоров, фильмы которых планировалось распространить по всему миру. Для унижения голодных людей заставили съесть тонны сырого сала, что вызвало почти у всех рвоту и понос. Согнанные толпы москвичей поначалу злорадствовали, но потом недоумевали, так как не понимали того, что происходило, особенно всеобщий «необъяснимый» понос всех, кого вели через Москву, да ещё с вереницей поливальных машин, которые смывали их понос с улиц.
Колонны военнопленных во время позорного прохождения сопровождали солдаты 36-ой и 37-ой дивизий войск НКВД СССР с винтовками наперевес и всадники кавалерийского полка дивизии имени Дзержинского с обнажёнными шашками – чуть ранее эти подразделения НКВД участвовали в массовом геноциде многих народов, которые были депортированы по преступным приказам Сталина (после его смерти эти жертвы карателей НКВД были реабилитированы Прокуратурой СССР). Впрочем, пленные не сопротивлялись и шли молча, понуро – так как считали, что их ведут на расстрел (который якобы будут записывать на киноплёнку). Немало пленных, особенно 16-летних, гадило в штаны не только от сала, но и от того, что их ведут публично расстреливать и что может вот-вот начаться расправа со стороны населения Москвы. Как докладывал Берия, среди толп горожан звучали крики с призывами к расправе, москвичи кидали в пленных камнями, плевали в них и матерились, грозили убить.
Современные российские историки пишут:
«Очевидцы тех событий сходятся во мнении, что появление немцев на улицах Москвы произвело эффект «разорвавшейся бомбы». Несмотря на то, что о предстоящем марше дважды объявили по радио в 7 и 8 утра, а также сообщили на первой полосе газеты «Правда», у некоторых москвичей обилие немцев в столице поначалу вызвало недоумение и даже панику».
Исследователи, имеющие доступ к архивам, утверждают, что немцев готовили к параду всю ночь в одном из московских пригородов. Всем пленным каратели НКВД говорили, что их расстреляют. Например, один из участников марша, рядовой вермахта Хельмут К. по возвращении в Германию напишет: «Мы [все] думали, что нас готовят к показательному расстрелу!».
Военнопленным всю ночь вбивали в головы, что если они позволят себе хоть какой-то «не тот жест» (или вообще поднимут глаза), то толпа москвичей получит разрешение их всех на месте растерзать – выкалывая им глаза, вырывая языки и отрезая половые органы. Именно этим объясняется «странная, непостижимая тишина», с которой шли эти люди. Заслуженный работник культуры Российской Федерации Владимир Пахомов, которому на тот момент было 8 лет, хорошо запомнил, что пленные старались не смотреть по сторонам. Многие из очевидцев обращали внимание, как в гробовой тишине позвякивают пустые консервные банки. Один москвич рассказал о звуках, поразивших тогда его отца: «Он отчётливо запомнил тишину, нарушаемую лишь шарканьем тысяч подошв об асфальт, и тяжёлый запах пота, который плыл над колоннами пленных».
Как оказалось, по замыслу Сталина и Берия, у всех пленных до этого отобрали их военные железные кружки вместе с ложками (что тоже военное преступление СССР), и пленные были вынуждены собрать вместо них с помоек консервные банки, из которых пили и которые – гремящие – и несли на поясе, чтобы выглядели как шуты. К тому же значительная часть военнопленных шла босиком и в нижнем белье.
Шествие начало путь от ипподрома в 11 часов утра. Сначала двигались по Ленинградскому шоссе (сегодня это участок Ленинградского проспекта), дальше по улице Горького (ныне Тверская). Затем пленных разделили на две колонны. Первая в составе 42 тысяч человек на площади Маяковского повернула по часовой стрелке на Садовое кольцо. Конечной целью шествия был Курский вокзал: дорога заняла 2 часа 25 минут.
Вторая колонна, в которую входили ещё 15.600 военнопленных, с площади Маяковского повернула на Садовое кольцо против часовой стрелки. Люди прошли Смоленскую, Крымскую и Калужскую площади, после чего свернули на Большую Калужскую улицу (Ленинский проспект). Конечным пунктом маршрута была станция Канатчиково Окружной железной дороги (ныне район станции метро Ленинский проспект). Весь путь занял 4 часа 20 минут.
Завершив это шоу и прибыв к пунктам погрузки, каратели НКВД разместили людей в железнодорожные вагоны и в составе эшелонов отправили в концлагеря. Для перевозки пленных из Москвы потребовалось 25 железнодорожных эшелонов. К 19 часам 17 июля все они были отправлены из Москвы. Согласно докладу Берия, четыре бездыханных тела пленных, которые за несколько часов парада, судя по всему, умерли, тоже погрузили в вагоны – чтобы этим «не испортить статистику и благостную картину мероприятия». Также по сей день засекречено, сколько из 57.600 участников парада погибло по дороге до концлагерей и в последующие дни, недели, месяцы.
ГРЯЗНАЯ ИСТОРИЯ
Одно московское издание написало недавно:
«Однако на деле москвичи пребывали в состоянии шока от увиденного. Женщины увидели, что это такие же люди, как их мужья и сыновья. В 1949 г. Советский Союз наконец подписал Третью Женевскую конвенцию об обращении с военнопленными. Согласно условиям документа, подобные парады были запрещены. Московский «парад побеждённых» был не единственным в истории. Подобный парад проводился в Киеве, однако он ни в какое сравнение не шёл с московским».
На самом деле в Википедии сказано по этому поводу: «Вместо присоединения к Конвенции 19 марта 1931 г. ЦИК и СНК СССР приняли «Положение о военнопленных», в целом повторявшее Конвенцию... Советское правительство не считало нужным подписывать Конвенцию, потому что присоединилось к Гаагской конференции, содержащей все важнейшие положения, что и Женевская». Так что СССР в полной мере юридически отвечает за свои военные преступления (которые, кстати, не имеют срока давности).
Под режиссурой и редактурой Берия и Сталина были смонтированы фильмы про «шоу 17 июля 1944 года в Москве», которые коммунисты подарили через посольства своим союзникам, марионеткам и нейтралам – чтобы они попали и в Берлин. Но со стороны это выглядит не как «торжество справедливости», а как мелочная месть, к тому же подлая и вызывающая эффект, прямо противоположный, чем ожидали в Кремле. 16-летних жертв нацистов заставили жрать сало, вызвали этим публичный массовый понос – и в таком виде водили с позором по Москве, моя за ними асфальт из поливальных машин.
При всём пафосе (в том числе в лживых постановочных кадрах в сериале СССР «Семнадцать мгновений весны») это не может быть тем, что «они в 1941 году хотели пройти парадом по Москве – вот и прошли». Этим 16-летним в 1941 году было 12-13 лет. Их впервые призвали только в 1944 году. Причём, как только их призвали – так они тут же и сдались войскам СССР. Напомню тем, кто не знает или не хочет знать: западные области довоенной БССР – Гродненская и Белостокская – были включены в состав Рейха, их жителей объявили гражданами Германии, а наших беларуских детей немцы призывали в свою немецкую армию. Так юноши Западной Беларуси в возрасте 16 лет оказались в 1944 году насильно призванными в вермахт – как и французы с территорий Франции, которые Гитлер включил в Рейх. Но в этом ли их вина?
