Вадим ДЕРУЖИНСКИЙ
«Аналитическая газета «Секретные исследования», №18, 2015
Вся картина научных данных опровергает как идеи Дарвина, так и любые попытки реанимировать дарвинизм в новых формах (это в том числе синтетическая теория эволюции с мутационной гипотезой). И хотя сегодня научный официоз продолжает обманывать людей пропагандистскими учебниками и фильмами, многие честные ученые поставили крест на дарвинизме как лжеучении. Интересная и глубокая, на мой взгляд, критика дарвинизма представлена в большом очерке современного биолога Р.Ш. Кунафина «Вероятность невероятного: наука против предрассудков». В данной статье я попытался кратко пересказать простым и понятным языком основные положения автора этой сугубо научной публикации – чтобы суть темы была понятна и неспециалистам, то есть нашим читателям.
Первый серьезный удар по Учению Дарвина нанесли законы Менделя: первые настоящие биологические законы, опирающиеся не только на строгие и чистые эксперименты, но и (впервые в истории!) на их математическую обработку. Они выбили из фундамента дарвинизма один из краеугольных камней – тезис о передаче по наследству благоприобретенных признаков.
Если, как считалось, организм в ответ на внешние воздействия претерпевает изменения, то они должны передаваться потомкам: например, у хорошо откормленных животных и помет должен иметь тенденцию к упитанности. На молекулярном уровне это означает обратную трансляцию: передачу информации с белка «в базу данных», на иРНК (информационная рибонуклеиновая кислота) и ДНК, – процесс, как мы сейчас знаем, запрещенный. (Напомним, что запрещенная обратная трансляция – заветная мечта «дарвиниста №1» народного академика Трофима Денисовича Лысенко, который обещал выращивать арбузы на елках.) Невероятная растерянность в лагере дарвинистов в начале XX столетия продолжалась треть века, пока новые мутационные идеи не возродили эволюционное учение в несколько ином обличии.
Этот период воспринимался как досадная случайность, однако дальнейшие события выявили забавную закономерность: по мере появления точных экспериментальных данных приходилось отказываться от все большего числа основных положений дарвинизма. А потому можно всерьез говорить о борьбе науки с верой – верой в дарвинизм.
Господствующая ныне доктрина – так называемая синтетическая теория эволюции (СТЭ) – внешне мало походит на дарвиновскую, хотя ее иногда и называют дарвинизмом, а собственно дарвинизм по-прежнему называют теорией, хотя он не отвечает основным требованиям к научной теории.
Требования к теории вообще: это внутренняя непротиворечивость, соответствие фактам, возможность предсказывать появление определенных новых данных, а также способность теории объяснять хотя бы большинство уже имеющихся данных. Дарвинизм, как мы теперь знаем, не отвечает ни одному из этих требований (хотя для лишения статуса теории достаточно и одного несоответствия).
ПРОВАЛЫ ДАРВИНА
Наиболее одиозный провал Дарвина – предсказание им «огромного» количества промежуточных или переходных форм живых организмов, «соединяющих» различные ископаемые виды (что вытекает из учения). В «Происхождении видов» почтенный натуралист сетовал, что палеонтология пока не в силах подтвердить выдвинутую им гипотезу, и надеялся, что это случится по мере накопления новых данных. В противном же случае он выражал готовность отказаться от своих положений, поскольку эволюционная гипотеза оказывалась подорванной в одном из ключевых моментов.
Ну и что же? Ни одной переходной формы так и не найдено. Р.Ш. Кунафин в очерке «Вероятность невероятного: наука против предрассудков» пишет в этой связи:
«Собственно говоря, такой результат нетрудно было предсказать: если бы дарвиновский принцип работал, нынешний мир живого был бы куда «пестрее» – мы бы наблюдали сплошные «переходные формы». С этой проблемой столкнулся уже Дарвин – и фактически признал отсутствие современных свидетельств эволюции».
Каждый из вас, видимо, помнит со школьных лет красивые «родословные древеса» видов (правильнее говоря, филогенетические линии). На деле такие родословные существуют только в головах пропагандистов. Любой честный специалист скажет вам, что чистых филогенетических линий, с несомненными связями между ископаемыми видами, просто нет – каждый конструирует такие иерархии, исходя из собственных научных предпочтений и даже фантазий (последняя новость в этой сфере: крокодил, по многим существенным признакам, имеет больше общего не с рептилиями, а с птицами, и должен быть по справедливости отнесен к разряду пернатых). Положение усугубляется хронологической путаницей – виды, считавшиеся архаичными, обнаруживаются в вышележащих слоях (либо даже с ныне живущими), и т. п. Особенно интересны находки фрагментов ДНК «допотопных» организмов: их различия с современными укладываются в рамки индивидуальных различий между отдельными особями. (Вот лишь один пример для листа магнолии, возраст которого оценен в 20 млн. лет: различаются лишь 17 нуклеотидных пар из 820, или менее 2,1%). О том же, что какие-то виды были и вымерли, мы знаем и без раскопок: это, увы, происходит постоянно. Все это трудно счесть доказательством эволюции.
Куда же исчезли переходные формы? В учебнике биологии для студентов совершенно в духе дарвиновской логики написано, что все промежуточные формы якобы съедены животными (вместе со скелетом?), притом что «законченные» виды оказались, видимо, несъедобными.
Основанием эволюции по Дарвину служит, как известно, теория Мальтуса, или постоянная катастрофическая нехватка пищевых ресурсов в природе, вызванная, в частности, дарвиновским «законом» прогрессивного размножения: «Каждое единичное органическое существо, можно сказать, напрягает все свои силы, чтобы увеличить свою численность...».
Оба эти положения также давным-давно опровергнуты. Уже Н. Данилевскому и П. Кропоткину было известно, что количество пищевых ресурсов в природе избыточно, а оптимальная численность популяции регулируется скоростью размножения: при малой плотности она высока, а при большой резко снижается. Но – чудеса логики! – эти опровергнутые наукой положения неявно входят в «число слагаемых» СТЭ и служат единственным обоснованием внутривидовой «борьбы за существование», о которой писал Дарвин.
Р.Ш. Кунафин отмечает: «дарвиновский идеал – жизнь наиболее примитивного, сильного и злобного существа, умеющего только жрать и размножаться все оставшееся время, с перерывами на убийства себе подобных или отбирание у них пищи; это и называется естественным отбором».
Замечательный биолог-теоретик А.А. Любищев (1890-1972) указывал: «...Все примеры фактического обоснования идеи отбора построены на подмене понятий: фактически описывается либо приспособленность, но без увязки с предшествующим отбором, либо становление нового свойства, но без увязки с приспособленностью, либо отбор готовой конструкции, но без всякой связи с ее становлением. Соединение этих трех описаний в единую теоретическую схему проводится всегда на основе убежденности, носящей идеологический характер».
Р.Ш. Кунафин объясняет, что недостаток всей этой схемы «в неустойчивости такой системы, ведущей, скорее, не к стабилизации, а к уменьшению численности: особь здесь противопоставлена популяции да еще при постоянном стрессовом давлении. Такой лидер попросту подрывает популяцию как собственную основу и неминуемо должен погибнуть: само существование вида базируется на многообразии аллелей (упрощенно говоря, признаков), необходимо требующего тысяч и десятков тысяч особей. Все это хорошо известно и доказано с математической строгостью и просто-напросто перечеркивает всю идею естественного отбора, но тогда и от прогрессивной эволюции ничего не остается – как прикажете разрешить такое противоречие? А главное – что неоднократно отмечалось со времен Дарвина, – любой отбор (естественный или искусственный) действует лишь в границах вида; тысячи лет селекции показали, что можно вывести новую породу (подвид), но перейти границу между видами никаким отбором невозможно; более того, если прекратить селекцию, вид возвращается к исходной «дикой» форме, если, конечно, при этом не утрачена полнота его генофонда. Таким образом, загадка происхождения видов осталась неразрешенной».
КРАХ МУТАЦИОННОЙ ГИПОТЕЗЫ
В основе СТЭ (синтетической теории эволюции, которую преподают сейчас в школе под видом дарвинизма) лежит практически та же схема, лишь частично подогнанная под факты. Самое существенное отличие: по наследству передаются не приобретенные признаки родителей, а случайные мутации генома. Мол, кто знает, может, среди них окажутся и полезные для выживания; мол, естественный отбор разберется.
Однако мутационная гипотеза поставила куда больше вопросов, чем разрешила (в настоящей науке вообще-то обычно бывает наоборот). Прежде всего, по ряду причин невероятно замедлилась скорость эволюции. Время образования нового гена превышает время существования Вселенной на десятки, сотни и даже тысячи (!) порядков. Что невозможно.
Мало того, новый элемент еще и должен быть интегрирован в законченную полную систему, обладающую чрезвычайно высоким уровнем внутренней организации, и как минимум не противоречить логике данной системы. Хороший пример – песчинка, попавшая в механизм хронометра, долженствующая улучшить его ход или придать прибору дополнительные функции.
В последнее время экспериментально обнаружено, что «классическая» схема мутационной эволюции вообще не работает. В общем виде она выглядит так: мутация генома – изменение последовательности аминокислотных остатков в белковой цепи – изменение функций белка и, как следствие, образование нового признака. Но оказалось, что эти «корреляции оказываются вырожденными» [Волькенштейн М.В. Биологическая эволюция и эволюция макромолекул. «Природа», 1985, №6, с. 86-89]. На каждом этапе организм успешно борется с такими «усовершенствованиями», если они не безразличны для его функционирования, вплоть до «самого сильного аргумента» – смерти. Прежде всего, повреждения генома постоянно контролируются и исправляются «бригадой ремонтников», состоящей из большого количества ферментов, каждый со своими функциями (как, кстати, объяснят дарвинисты возникновение такого комплекса?). Их согласованные и последовательные действия устраняют от 99 до 99,9% мутаций. Остальные и более серьезные повреждения исправляются при оплодотворении.
При этом каждое последующее поколение всегда ближе к исходному типу, чем родители, а не наоборот, как хотелось бы приверженцам идеи эволюции. Но и мутировавший геном не обязательно приводит к образованию нового белка. Однако если такой белок все же образовался, с ним может начать бороться иммунная система организма. При сильном мутагенном давлении эти пороги могут быть «взломаны» – и что же? Изменение первичной и даже третичной структуры белка (глобулы) еще не означает новой функции; новая функция – прежде всего отказ от старой, то есть больной, что часто обреченный организм.
Согласно учению, формирование нового полезного признака идет постепенно, но ни на одном из промежуточных этапов «недоделанный признак» не дает никаких дополнительных преимуществ организму (это, скорее, помеха), и, согласно принятым принципам, такие изменения должны «выметаться» самим же естественным отбором. Что еще одно одиозное противоречие!
Полезных мутаций с образованием нового гена никто и никогда не видел, равно как и сверхточного хронометра с песком внутри, тем не менее на этом допущении, как на фундаменте, построено все здание современного эволюционного учения. На таком фоне существование летающих тарелок можно считать строго доказанным, ввиду большого количества свидетелей, а уфологию следовало бы внести в разряд точных наук, сродни физике и математике.
ПРОБЛЕМА ПРОИСХОЖДЕНИЯ ЖИЗНИ
Подсчитано, что для образования любого нового белка путем геномных мутаций и естественного отбора времени существования Вселенной не хватает. Задача образования «значащего» гена тесно смыкается с проблемой происхождения жизни. В целом, как можно судить по научной периодике, положение дел в этой сфере выглядит тупиковым.
Задача самозарождения жизни в теории обычно сводится к созданию упорядоченности из хаоса в виде построения некоей первичной нуклеотидной или белковой последовательности из n компонентов m разновидностей. Уже при n = 100 и m = 2 (чего явно недостаточно) вероятность возникновения такой самосборки имеет порядок 10-30. Напомним, что со времени образования Вселенной, по принятым представлениям, прошло лишь 1017 секунд; знаменатель первого числа больше второго в десять триллионов раз. Для составления же минимально необходимых последовательностей вероятности рассчитываются посредством чисел, лишенных физического смысла – с трех-четырехзначными показателями степеней, при том, что число атомов во Вселенной оценивается «всего лишь» в 1076–1080, по разным источникам. Здесь можно привести высказывание известного физика и молекулярного биолога Дж. Бернала (кстати, лауреата Ленинской премии): «Одинокая молекула ДНК на пустынном берегу первобытного океана выглядит еще более неправдоподобно, чем Адам и Ева в райском саду».
Есть и еще одна проблема, относительно которой даже неизвестно, как к ней подступиться: проблема хиральности. Все молекулы, из которых составлены макромолекулы живого, могут быть представлены в двух зеркальных изомерах – правых (D) или левых (L). Живая ткань обладает хиральной чистотой – все нуклеотиды в ней только правые, а аминокислоты – только левые. Между тем в «косной» природе возможны только смеси, в которых тех и других изомеров поровну. Даже специальные методы синтеза, с сортировкой молекул, способны обеспечить «неравновесность» лишь около 10%. Каким же образом обеспечивается хиральная чистота организма? А вот этого-то никто и не знает.
Но дело не только в том, что и математически, и по другим аспектам ПРОСТО НЕВОЗМОЖНО самосотворение необходимых для жизни компонентов. Главное в другом, что все теоретики-дарвинисты дружно замалчивают: ДНК, белок или реакция катализа – это еще не жизнь: необходимых компонентов с избытком хватает и в мясном магазине, но еще ни одна отбивная не превратилась обратно в свинью или хотя бы в простейшее, даже если бросить ее в грязную лужу или зажарить при 200 градусах, как в старом опыте Фокса.
Специфическая функция жизни, входящая во все корректные определения, – самовоспроизводство, а ее минимальная единица – клетка. Тезис «клетка – только от клетки» разделяется всеми современными биологами, однако для времен «допотопных» делается неявное исключение, хотя научные законы не могут действовать или не действовать в зависимости от смены объектов одного класса.
Когда возможность самозарождения жизни из грязи (или мышей из вороха грязного тряпья) декларирует естествоиспытатель XVIII века, авторы учебников справедливо приглашают нас посмеяться над наивностью предков. Но когда такое же заявляет современный ученый, нам остается лишь смиренно склониться перед бездной его премудрости.
А какой могла быть самая простая «первая клетка»? Согласно расчетам фон Неймана минимальный самовоспроизводящийся механизм должен содержать порядка 104 исполнительных механизмов и оперировать 106 бит информации, причем сюда не входят механизмы автодиагностики, ремонта, передачи информации в следующее поколение, энергетическое обеспечение и много другого вплоть до специфических функций клетки. Разумеется, такой механизм должен быть запущен единовременно, тем более когда речь идет о живой клетке, т. е. о неустойчивых белковых структурах.
Поскольку клетка состоит в среднем из 1013 молекул, типичной длиной в тысячу семантидов, причем исключительно взаимосогласованных, предлагаем вам самостоятельно прикинуть размеры лужи, где случайно зародилась жизнь, и определить, сколько нужно триллионов триллионов Вселенных для ее размещения. Вероятность самопроизвольного возникновения такого комплекса сегодня оценивается как 10-40000! [Морозов Л.Л. Поможет ли физика понять, как возникла жизнь? «Природа». 1984, №12, с. 35-48.] (Последняя цифра получена известным астрофизиком Фредом Хойлом совместно с исследователем Чандром Викрамасингом, которые подсчитали вероятность случайного образование порядка в клетке, учитывая одни лишь ферменты, находящиеся там.) Что же касается самой простой клетки со всеми ее компонентами (включая нуклеиновые кислоты), то по расчетам молекулярного биофизика Харольда Моровича, вероятность ее самоорганизации при идеальных условиях составляет 10-100.000.000.000 (Росс X. Творец и космос. 1997, с. 195). Сразу скажем, что неважно, стоит ли в показателе степени -40 или -40000: и то и другое на практике есть чистый ноль.
ВЕЛИКАЯ ЗАГАДКА
Самое интересное, что по теории случайностей в миллиарды раз вероятнее следовало ожидать появления неких технических систем, чем живых. Но мертвая природа не создала ни единой «антиэнтропийной» системы с агрегатом компенсации, вроде ТЭЦ или обычного холодильника. Что же касается самовоспроизводящегося автомата, то такое пока оказалось не по силам всей нашей цивилизации, разве что в виде абстрактной компьютерной модели.
Данные проблемы, актуальные и для идеи эволюции, разумеется, не были видны Дарвину, и бессмысленно его в этом обвинять. Но все же дарвинизм, не отвечающий фактам, физике и элементарной логике, является ныне лишь глубоко антинаучным предрассудком, и даже среди биологов: ни один нормальный биолог-специалист трудами Дарвина не пользуется (не читает их и не цитирует), хотя на словах обычно клянется в верности «единственно верному учению».
Излишне, видимо, напоминать, что почти за полтора века своего существования доктрина, даже радикально модернизированная, так и не была подтверждена ни единым эмпирическим фактом. Сколько-нибудь серьезные доказательства эволюции на деле отсутствуют: даже в пропагандистской литературе принят термин «свидетельства», т.е. немногочисленные феномены (как правило, столетней давности), которые можно трактовать как угодно. Как сейчас достоверно установлено, по меньшей мере часть их является плодом недоразумения либо недостаточных знаний, хотя хватает и откровенных фальсификаций.
Мы и по сей день не знаем ни одного примера эволюционировавшего вида, хотя противоположных фактов – чрезвычайной устойчивости вида – более чем достаточно для законного скептицизма. Для одного из видов быстроразмножающихся бактерий удалось поставить experimentum crucis – решающий эксперимент: за десятилетия популяция прошла путь, соответствующий сотням миллионов лет для высших животных, да еще при постоянном мутагенном давлении. Результат: мутации рано или поздно стираются, вид постоянно возвращается к исходному, а бактерии выделены в специальный таксон – не подверженный «законам эволюции». Для внимательного читателя биологической литературы в этом нет ничего необычного: все вновь открываемые механизмы, на всех уровнях, от молекулярного до популяционного, действуют всегда против эволюции; в то же время никаких следов эволюционных механизмов ни разу не попадалось. В таких условиях совершенно естественным выглядит параллельное существование в современной биологии десятков различных гипотез о происхождении и развитии жизни, и было бы удивительным, если бы среди них не нашлось и декларирующих отказ от принципа эволюции.
Р.Ш. Кунафин пишет:
«Причина живучести идеи прогрессивной биологической эволюции лежит не в научной сфере (науке она ровно ничего не дает), а в психологической: это последнее прибежище того умозрительного и привычного «линейно-редукционистского» образа науки, который многие принимают за материалистический, при том, что эволюционная доктрина глубоко идеалистична и даже мифологична в лучшем смысле слова – такое определение дарвинизма можно встретить ныне в серьезных работах по сциентологии (науковедению).
Если же мы хотим действительно следовать научной методологии, последняя требует принять неоспоримый тезис: жизнь – это артефакт. И в признании этого для науки не таится абсолютно никакой опасности. Как показывает вся история науки, подобные постулаты не «закрывают» ни одного из направлений научных поисков, но зато неизмеримо повышают ценность жизни в глазах исследователей-профессионалов, да и нас, простых смертных. Мы сами и есть бесспорная благая весть, и каждая живая тварь значит бесконечно много на весах мироздания. Примем же бережно этот бесценный дар с достоинством и благодарностью».
А вот с этим я бы не стал соглашаться, как и со знаменитыми суждениями Шкловского об уникальности жизни во Вселенной, которые он высказал в книге «Вселенная. Жизнь. Разум» (он утверждал, что кроме нас ничего живого во Вселенной, скорее всего, больше нет).
По-моему, все совершенно наоборот. Крах идей дарвинизма означает, что наука подходит к теме «не с того конца». Неверен сам посыл, что эволюция заключается в движении от простого к сложному. Судя по всему, изначально сама Материя появилась вовсе не из пустоты (точнее говоря, Сущее не появилось из Ничто), проходя затем некие фазы крайне примитивного состояния. Вероятно, при появлении Материи в Мироздании уже существовала некая крайне высокоорганизованная информатика (что ленинский материализм отрицал, полагая, что информатика вещества невозможна без самого вещества). Такая модель позволяет решить все проблемы дарвинизма (вместе с мутационной гипотезой).
И тут может быть много разных вариантов, не обязательно связанных с идеями креационизма (нашего сотворения Богом). Например, если считать Вселенную цикличной (скажем, уже «живет» около 30-50-100 миллиардов лет, снова сжимаясь и входя затем в стадию «Большого взрыва»), то за бесчисленное количество таких циклов у вещества появилась как бы «наезженная колея развития» с уже готовыми для заполнения эволюционными нишами. Какова природа этой «колеи развития» – пока неясно, но она, во-первых, теоретически ожидаема, а во-вторых, судя по всему, и является объяснением всех нестыковок в эволюционистских теориях.
Если кто-то плутает по лесу и выйдет на ровную дорогу – то пойдет по этой дороге, а не по чащобам и болотам. А вот кто эту дорогу создал, и откуда она вообще взялась – это путнику пусть и интересно, но уже вопрос чисто любопытства. Мы, подобно такому путнику, возможно, так никогда и не узнаем, откуда взялись все эти «колеи развития», которые и кажутся нам «эволюцией». Похоже, они просто часть нашего Мироздания, сокрытая информатика вещества во всех формах его организации.
В такой концепции вещество вторично (рождается и исчезает при каждом новом цикле Вселенной), а первична некая вечная информатика Мироздания. Но это, конечно, тоже лишь гипотеза…
***
РЕКЛАМА
Санитария очень важна в местах общественного питания. Для этого необходимо использовать специальное санитарное оборудование. К вашим услугам производитель санитарного оборудования "Мерида". Здесь вы сможете приобрести всё необходимое для поддержания чистоты.
